Майкл Кофман, директор программы изучения России в Центре военно-морского анализа (CNA) и аналитик Центра новой американской безопасности (CNAS), дал интервью интернет-изданию UnHerd, чтобы выразить свою оценку рисков продолжающегося стремления Запада к «тотальной» победе над Россией с помощью украинского конфликта. Перевод основных положений публикации представлен изданием discover24.ru.
– Что на самом деле изменят в Украине танки, присланные Западом?
– Дело не только в качественном преимуществе новой западной бронетехники. Если ее не использовать должным образом, это ничего не даст. Люди, которые думают, что все это будет обеспечено Украине уже ранней весной, глубоко заблуждаются. Прибытие большей части вооружений и обучение его использованию, скорее всего, продлится до конца весны и сможет оказать какое-то реальное влияние ближе к лету.
– Будут ли истребители F-16 следующим дополнением к вооружению Украины?
– Со временем Украине, вероятно, придется перейти на какие-то самолеты западного производства. Вопрос только в том, когда именно: должно ли это готовиться уже прямо сейчас, или нет. Но я бы определенно поставил F-16 намного ниже в списке приоритетов. Я считаю, что вещи, которых чаще всего обсуждаются, – это в основном наиболее яркие символы. Но ни одна из этих вещей не будет иметь большого значения по сравнению с совокупным весом других предпринимаемых действий.
– Можно ли считать неверным основное сосредоточение внимания на танках и истребителях?
– Ожидания средств массовой информации часто сильно отличаются от того, как развивается украинский конфликт. Это долгое противостояние, все более стремящееся стать затяжным. Но СМИ часто создают импульсивные повествования и возлагают большие надежды на вещи, которые просто не соответствуют реальности на местах.
– Имеются ли на Украине западные солдаты, неофициально обучающие украинских солдат?
– Если да, то они, скорее всего, британцы. Я думаю, что вероятность этого очень высока.
– Будет ли Украина настаивать на возвращении Крыма?
– Этот момент вряд ли следует связывать с окончанием конфликта. Это не жизнеспособная политическая либо географическая граница и не какая-либо граница вообще. Пока что сложно представить, чтобы украинский президент фактически добрался до рубежей 23 февраля прошлого года, которые являются минимальными промежуточными целями, и затем сказал: «Хорошо, теперь мы должны говорить об урегулировании оставшейся части этой территории, а не пытаться вернуть ее».
– Подталкивает ли эскалация при поддержке западных держав к ядерной катастрофе?
– Российское политическое руководство считает, что поражение на Украине будет иметь катастрофические последствия для страны. Сочтет ли оно это худшим исходом, чем потенциальный риск применения ядерного оружия и все связанные с этим издержки? Это во многом спорный вопрос.
– В случае затяжного конфликта какая сторона может получить преимущество?
– Украина может рассчитывать на значительные преимущества, поскольку ее поддерживает коалиция государств, обладающих, по сути, мощным оборонно-промышленным потенциалом. Но это говорит только лишь о потенциале, выраженном в статистике. […] С точки зрения качества военного персонала, со временем у Украины может возникнуть реальная проблема. Это следует масштабировать, а не вести разговоры о том, какие и сколько немецких танков требуется отправить.
Примечательно, что в ответе на последний вопрос UnHerd пометило знаком […] прямую речь Кофмана, что указывает на явное «неудобство» его оценки для западных СМИ. Скорее всего, это умолчание было призвано скрыть указания на уже весьма критические потери украинского «пушечного мяса» и растущее на Западе стремление ограничить все более растущие расходы на «помощь» Киеву.