После бунта на Капитолийском холме фокус национальной безопасности может сместиться на «внутренний терроризм», под определение которого в США он и попадает. Вероятно, это приведет к несоразмерному преследованию маргинализированных сообществ.
По мере того как разоблачения штурма Капитолийского холма продолжают поступать, политический консенсус сводится к тому, что этот акт называют «внутренним терроризмом».
Джо Байден назвал собравшихся «повстанцами» и «внутренними террористами». К этой характеристике присоединились будущий лидер большинства в Сенате Чарльз Шумер, мэр округа Колумбия Мюриэл Баузер и даже член Палаты представителей Аянна Прессли. По-видимому, не обращая внимания на свою роль в неудачном путче, сенатор-республиканец Тед Круз также назвал это нападение «презренным террористическим актом».
На сегодняшний день, по крайней мере 25 внутренних дел по борьбе с терроризмом были открыты в связи с событиями 6 января. Такие данные сообщает госсекретарь США Райан Маккарти.
Хотя насилие в Вашингтоне, округ Колумбия, может соответствовать или не соответствовать одному из многих формальных определений терроризма в США, многие демократы предприняли согласованные усилия, чтобы обозначить этот акт как таковой и принять новое законодательство, упрощающее судебное преследование соответствующих преступников.
Этот толчок к принятию нового законодательства и увеличению финансирования правоохранительных органов происходит на фоне растущего признания демократами того, что крайне правые, среди которых много сторонников превосходства белой расы и этнонационалистические группы, составляют значительную часть базы Трампа и все чаще прибегают к насилию, чтобы добиться своей цели.
В ноябре 2020 года рабочая группа, консультирующая новую администрацию Байдена, призвала избранного президента «создать пост в Белом доме для наблюдения за борьбой с идеологически вдохновленными воинствующими экстремистами и увеличению финансирования для борьбы с ними». После бунта на Капитолийском холме, согласно Wall Street Journal, Джо Байден «планирует сделать своей приоритетной задачей принятие закона о борьбе с внутренним терроризмом».
В Конгрессе тоже говорят на эту тему. Письмо, подписанное демократическими лидерами пяти комитетов Палаты, содержит прошение в адрес директора ФБР Кристофера Рэя «использовать все имеющиеся средства и ресурсы» для привлечения внутренних террористов к ответственности.
Раздувание проблем безопасности
В то время как новый акцент на ультраправых вполне понятен, учитывая насилие в округе Колумбия, усиление концепции «терроризма» поднимает критические вопросы относительно угрозы гражданским свободам и расовым и религиозным меньшинствам, которую она продолжает создавать.
ACLU выступил против Резолюции 4192 Палаты представителей на этих основаниях, назвав ее «ненужной, а создаваемые ею правонарушения, в значительной степени дублирующими существующие преступления». Кроме того, ее окрестили «вредной, поскольку она расширяет полномочия, которыми злоупотребляли правоохранительные органы в отношении маргинализированных сообществ».
Рассмотрим, например, No Fly List, секретный правительственный список, основанный на неизвестных критериях, включающий десятки тысяч людей, которым запрещено садиться в самолет. Уже давно было очевидно, что список носит дискриминационный характер, непропорционально ориентирован на мусульман, основан на весьма произвольных критериях без какой-либо прозрачности и когда-то включал четырехлетнего ребенка. В списке содержалось только 16 имен до 11 сентября 2001 года, но с тех пор он был увеличен до 81 тыс. человек.
Расширение списка и включение в него лиц, участвовавших в набеге на Капитолий, как призывает к этому председатель Демократического комитета Палаты представителей по внутренней безопасности, не изменит произвольную и скрытную основу карательных действий государства, которая скрывается за списком.
Точно так же обширный аппарат наблюдения, поддерживающий нацеливание на американских мусульман, и программы массового наблюдения, учрежденные Агентством национальной безопасности, будут по-прежнему наносить ущерб свободе слова и политической организации, когда они будут расширены до еще большего числа сообществ или получат дополнительные ресурсы и финансирование.
Требование более широкого применения определения «терроризм» является явным призывом к более строгим карательным мерам, которые ранее применялись произвольно и дискриминационным образом, без прозрачности или надежды на возмещение ущерба. Это еще больше укрепляет и расширяет государственную безопасность, внося свой вклад в раздутые бюджеты правоохранительных органов, разведывательных служб и пограничной службы, которые в любом случае непропорционально нацелены на мусульман и другие этнические меньшинства.
Это призыв к предоставлению гораздо более широких полномочий по наблюдению тем агентствам, которые имеют подтвержденный опыт злоупотребления этими полномочиями. Это еще больше ведет к правовым нововведениям, ограничивающим многие права и гражданские свободы, которые уже стали ущемленными во время войны с террором.
Это требование также основывается на ошибочной уверенности в том, что каким-то образом может существовать объективное определение терроризма, которое захватило бы исполнителей идеологически мотивированного насилия независимо от расы, религии или политических взглядов.
Бесконечная изменчивость терроризма
Однако терроризм – это бесконечно изменчивая категория. Даже если объективное применение было бы возможно, правоохранительные и разведывательные органы имеют широкую свободу действий при принятии решения о том, за кем следить, против кого вести расследование и преследование.
Учитывая их историю, нетрудно догадаться, на какие группы населения они будут нацелены.
Это не просто домыслы. Полномочия, предоставленные местной полиции и ФБР для борьбы с террористической угрозой, обычно используются для преследования невинных людей, а также участников ненасильственных протестов и общественных движений.
Например, «излишне и опасно милитаризованные» полицейские силы, которые присутствовали в полном составе для подавления протестов Black Lives Matter (BLM) с 2016 года, были продуктом программы 1033 Министерства обороны. Хотя программа была создана до 11 сентября, она была усилена в ответ на войну с террором.
Выявление ФБР ложной угрозы «черного экстремизма» в 2017 году также следует за прецедентами войны с террором. Оно перекликается с категорией «до преступления», созданной для выявления террористических угроз до того, как они будут осуществлены, с помощью надуманных теорий радикализации, послушно предоставленных кустарным сообществом экспертов по терроризму, которые будут способствовать превентивному преследованию лиц, никогда не совершавших преступление.
Активисты из BLM, Occupy и движений за права коренных народов неоднократно оказывались под прицелом местных и федеральных агентств, наделенных финансированием, ресурсами и широкими полномочиями, предоставленными им под эгидой войны с террором. Невинные мусульмане также остаются главной целью.
По мере того, как видимость и угроза, исходящая от крайне правых группировок, продолжает расти, будет все больше и больше возникать соблазн укрепить рамки войны с террором и увеличить финансирование и полномочия правоохранительных и разведывательных органов для подавления ее роста.
Однако расширение национальной безопасности государства и дальнейшее укрепление его авторитарных элементов приведет только к продолжающимся репрессиям и без того маргинализированных сообществ.
Disclaimer: Точки зрения, высказанные авторами, не обязательно отражают мнения, точки зрения и редакционную политику Discover24.