Американский Центр военно-морских анализов (CNA) опубликовал новую комплексную оценку военной стратегии России, в которой рассмотрены ее основные принципы и операционные концепции. Об этом пишет Air Force Magazine. Перевод основных положений публикации представлен изданием discover24.ru.
Россия не может победить НАТО в прямой войне с применением обычных вооружений, уступая по их общему количеству и во многих случаях по развитию нужных технологий. Поэтому она стремится использовать комплексный гибридный подход к вооруженному конфликту в Европе, что сочетает ядерное сдерживание с кибератаками, интенсивной краткосрочной кампанией подрывной деятельности, тактикой, позволяющей выигрывать время, и готовностью нанести удар по критически важной гражданской инфраструктуре противника. Идея такого подхода состоит в том, чтобы быстро убедить противника в том, что продолжать борьбу просто не стоит.
Даже если военный исход будет «ничейным», Россия посчитает это победой, потому что НАТО будет настолько политически подорвано и дестабилизировано экономическим ущербом, нанесенным войной, что перестанет быть угрозой. Более того, альянс может распасться, потенциально оставив Россию в качестве гегемона на европейском континенте.
В статье «Военная стратегия России» ее авторы, директор Программы исследований России CNA Майкл Кофман и аналитик Аня Финк, оценили стратегию России как долгосрочную, реализуемую во всем спектре областей. Борьба уже ведется, поскольку Россия прилагает все усилия, чтобы посеять политическую рознь среди своих оппонентов.
Авторы утверждают, что в условиях открытой войны Россия без колебаний нанесет удар по «экономическому потенциалу, не захватывая территорию», поражая критическую инфраструктуру противника с помощью ракетных ударов, кибератак и спецназа. По их словам, доктрина российских вооруженных сил состоит в том, чтобы объединить «оборонительные и наступательные конструкции без четких различий».
Россия рассматривает первые недели войны как критические, стремясь лишить врага возможностей для решающего исхода и вызвать у него «высокий уровень истощения сил». Россия надеется, что из-за экономического ущерба и безрезультатных действий противник отступит, будет добиваться «прекращения войны на приемлемых условиях» и будет слишком политически расстроен «последующей внутренней нестабильностью», чтобы представлять дополнительную угрозу.
Москва рассматривает начало боевых действий как «комплексный массированный авиаудар» НАТО по ключевым центрам экономического и политического притяжения на территории России. Русские считают, что НАТО обладает преобладающим «стратегическим потенциалом обычных вооружений» и высокотехнологичными системами. В первую очередь они опасается того, что военно-воздушные силы США / НАТО обезглавят противника, как это случилось «в Ираке, Югославии и Афганистане».
Больше всего Россию беспокоят внезапные атаки с воздуха и космоса, проводимые на высокой скорости в течение «нескольких минут или нескольких дней» с помощью маловысотных, малозаметных самолетов и ракет. Если их не остановить, Россия рассматривает этот этап как позволяющий противнику достичь своих целей «в считанные дни». Соответственно, большая часть российской структуры вооруженных сил построена на отражении этих атак.
Ответный удар России будет частично упреждающим, направленным на поражение аэродромов и вспомогательной инфраструктуры до начала массированного залпа НАТО, а также на мощную контратаку по командным пунктам, системам радиоэлектронной борьбы и противовоздушной обороне. Между тем, сухопутные войска «переходят к атаке только тогда, когда противник в достаточной степени ослаблен огнем, ударами и средствами функционального поражения».
Схема ведения войны Россией состоит из шести этапов, начиная с момента фактического начала войны. На первом уровне – в мирное время и в условиях военной угрозы – Россия будет вести некинетическую войну (кибер-психологические операции) против врагов, публично демонстрируя новое ядерное оружие, повышая общую готовность и уровни боевой готовности, а также размещая оружие для потенциального использования. В «локальной войне» российская стратегия призывает к «групповому применению» высокоточного оружия для нанесения ударов по территории противника, нанесения ударов по обычным военным целям и создания угрозы применения ядерного оружия.
В условиях «региональной войны» с НАТО Россия будет осуществлять «массированное применение» высокоточного оружия против сил противника, добавляя возможное «единичное или групповое применение» тактического ядерного оружия, чтобы продемонстрировать, что Россия готова использовать его.
В «крупномасштабной войне» Россия будет «широко применять» нестратегическое ядерное оружие и наносить как стратегические, так и нестратегические ядерные удары по экономическим объектам противника. Наконец, в условиях «ядерной войны» Россия санкционирует «массовое использование» своей ядерной триады против военных и невоенных целей.
Согласно российской доктрине, невоенные средства ведения войны – это «умножитель силы», который «служит для ослабления и сокращения сил и возможностей противника и даже для полного устранения военной угрозы». В статье 2013 года генерала российской армии Валерия Герасимова утверждается, что соотношение невоенных и военных методов ведения войны должно составлять 4:1.
Авторы делают вывод, что российская доктрина «признает, что Россия является более слабой стороной» в конфликте с НАТО, обладая меньшим количеством войск и в целом более низкими технологиями, хотя она активно работает над устранением своих пробелов. Но российский подход явно асимметричен, поскольку он направлен на «формирование успешных результатов» войны, «не предполагая вероятности победы в длительном конфликте».