После поддержки решения бывшего президента США Дональда Трампа, ослабить стандарты выбросов для авто, установленные во времена правления Обамы, автопроизводитель General Motors (GM) шокировал наблюдателей отрасли, когда в прошлом месяце объявил о планах в течение 15 лет выйти на продажу авто только с нулевыми выбросами. Об этом пишет портал National Interest, перевод представлен изданием discover24.ru.
Предшествовало заявлению решение президента Джо Байдена электрифицировать автопарк федерального правительства, приостановить аренду федеральной земли для добычи нефти и сделать ряд других изменений. Однако дело тут не только в пиар-стратегиях, но и в глобальных переменах, которые происходят в области электромобилей и выбросов, особенно в Китае.
Прошлой осенью министерство промышленности и информационных технологий Китая опубликовало отчет, в котором излагается подход, превращающий крупнейший автомобильный рынок мира в «экологически чистый» к 2035 году. Фактически это означает, что половина автомобилей, проданных в этом году, станет автомобилями с «новой энергией», определяемыми как электрические (электромобили), гибридные (PHEV) или работающие на водородных топливных элементах. 95% продаж придется на электромобили.
В стремлении перейти от традиционного двигателя внутреннего сгорания к гибридной или электрической модели нефтепродукты утратят доминирующее положение в транспортной цепочке поставок, которым они уже давно пользовались. Можно легко предположить, что переход негативно скажется на крупных общественных и частных производителей нефти.
Эта всемирная трансформация перевернет с ног на голову геополитический статус-кво, определявший мировые дела на протяжении последних трех четвертей века. Как и во время любого крупного системного перехода, будут появляться победители и проигравшие, что приведет к пересмотру внутренних стратегий и внешней политики как крупных держав, так и региональных игроков.
Больше всего проиграют такие государства, как Саудовская Аравия, Иран, Ирак, Россия и Венесуэла. Эти страны, а также их коллеги – члены ОПЕК полностью зависят от доходов от производства и продажи нефтепродуктов. Это приведет к резкому снижению цен без сокращения добычи, которое трудно координировать и реализовать.
Повсеместная и продолжительная потеря спроса на основные экспортные товары этих стран не только повлияет на их внутренние расходы, но и нанесет ущерб их международному престижу и глобальному геополитическому влиянию.
Стремление получить ресурсы будет сосредоточено в первую очередь на нескольких видах сырья: литии, кобальте и никеле. Планируется, что мировой спрос на самый важный из трех – литий – более чем удвоится и составит чуть менее миллиона метрических тонн (MT) всего за четыре года. Точно так же спрос на кобальт (особенно для его использования в батареях) к 2025 году вырастет вдвое по сравнению с уровнем 2017 года. Наконец, консалтинговая компания McKinsey утверждает, что спрос на высококачественный никель почти удвоится с 2,2 млн тонн до 4,0 млн к 2030 году.
Те страны, которые владеют крупнейшими месторождениями вышеупомянутых минералов (и других, таких как графит), получат наибольшую выгоду от революции в области чистой энергии. Прибыль удвоится, а первые сориентировавшиеся игроки получат максимум от возросшего спроса. Кроме того, правительства, наделенные этими ресурсами, смогут использовать их в качестве рычага воздействия, получая геополитическую ренту с отчаявшихся импортеров.
Мировые месторождения лития сосредоточены в основном всего в нескольких странах. Только на Чили и Австралию приходится подавляющее большинство доказанных запасов. То, что хорошо обеспеченные страны являются стабильными, демократическими и развитыми в относительно мирных частях мира, должно утешать потребителей, но столкновение между покупателями в Америке, Европе и Японии и растущий спрос со стороны развивающихся стран с огромной рабочей силой, такой как Китай и Индия создаст дефицит в поставках, которыми легко смогут воспользоваться экспортеры.
Те же географические и политические условия не применимы к кобальту. Из семи миллионов метрических тонн по всему миру, более половины из них находятся в Демократической Республике Конго (ДРК), одной из самых коррумпированных стран мира. Отсутствие инфраструктуры в ДРК, хроническая политическая нестабильность, безжалостное насилие и анемичное экономическое развитие сделают добычу ресурсов тяжелой. Запасы кобальта в Австралии составляют более миллиона тонн, а другие поставщики не выглядят многообещающими с политической точки зрения – Куба и Филиппины замыкают лидеров.
Дела с никелем обстоят проще. Но его растущее значение для производства аккумуляторов обещает создать новых победителей на рынке добычи сырья. Самые крупные запасы никеля хранятся в Австралии, Индонезии и Южной Африке. Новый геополитический акцент, который такие резервы делают на Океании и Африки, станет особым благом для последних двух стран.
Передача геополитического влияния от нефтегазовых государств, таких как Саудовская Аравия и Россия, к странам, богатым литием и кобальтом, будет постепенной, но драматической по своим масштабам. По мере того, как основные мировые державные блоки возглавят борьбу с изменениями климата и соответствующим образом переориентируют свои внутренние промышленные и экономические стратегии, они также будут пересматривать внешнюю политику. Нации, оказавшиеся на периферии мировой арены, окажутся в центре, используя свои ресурсы, чтобы завоевать уважение и геополитическую силу. Некоторые новые заинтересованные стороны, такие как ДРК или Индонезия, рискуют стать доверенными лицами, испытывающими нехватку ресурсов. Другие, такие как Чили и Австралия, с легкостью воспользуются вновь обретенными ресурсами и проложат себе путь к международной известности.