Обострение риторики Кремля сочетается с военным развертыванием, которое многие эксперты считают признаками растущей готовности России к эскалации военного конфликта на востоке Украины. Об этом пишет в National Interest военный обозреватель Марка Эпископос. Перевод основных положений публикации представлен изданием discover24.ru.
По мере углубления кризиса в Донбассе президент России Владимир Путин предостерегает Запад о необходимости соблюдать «красные линии» России. Президент России в заявлении, сделанном в минувший четверг на заседании коллегии МИД, отметил: «Наши западные партнеры усугубляют ситуацию, снабжая Киев современным летальным оружием, проводят провокационные военные учения в Черном море и других регионах, близких к нашим границам».
«Мы постоянно выражаем нашу озабоченность по поводу этих вопросов и говорим о красных линиях, но у западных партнеров очень, мягко говоря, поверхностный подход к нашим предупреждениям о красном цвете линий», – добавил Путин.
Обостренная риторика Кремля сопровождается тем, что многие эксперты считают признаками растущей готовности России к эскалации военного конфликта на востоке Украины. Майкл Кофман, директор программы исследований России в Центре военно-морского анализа, выявил прямую связь между массовым наращиванием российской военной мощи на восточных границах Украины в начале этого года и недавней российской военной активностью в тот же регион.
«Это на самом деле не два разных и отдельных события. Это одна серия событий, которые разворачиваются с самого начала года», – объяснил Кофман, выступая в Никсоновском центре в пятницу. Он отметил, что действия России не основаны на каких-либо конкретных военных угрозах, исходящих из Киева, и отверг объяснение, часто цитируемое во время предыдущих обострений на востоке Украины, что Москва просто пытается удержать Киев от начала военного наступления в Донбассе.
Скорее всего, считает Кофман, эти действия являются частью более широкой тенденции в российском стратегическом мышлении в отношении украинского конфликта и роста связей Киева с Западом. Кофман пояснил, что полномасштабное вторжение России в Украину не представляется неизбежным, но добавил, что «что-то может случиться в ближайшие месяцы», поскольку российские воинские части продолжают оставаться в регионе. «Похоже, что в течение года российским военным было приказано подготовиться к крупномасштабному военному столкновению с Украиной и занять такую позицию, чтобы они могли выполнить свои задачи в случае непредвиденных обстоятельств».
«Я не думаю, что русские блефуют, когда угрожают начать войну из-за ситуации, которую они видят на Украине. Они доказали это раньше и они располагают военными силами, чтобы сделать это», – дополнил Кофмана на мероприятии в Никсоновском центре Джордж Биб, вице-президент и директор по исследованиям Центра национальных интересов.
Дмитрий Суслов, заместитель директора Центра комплексных европейских и международных исследований и преподаватель НИУ ВШЭ в России, интерпретировал выступление Путина как «послание» НАТО, ЕС и США. Кремль, в понимании Суслова, глубоко недоволен тем, что он видит как готовность Запада потакать стремлению президента Украины Владимира Зеленского пересмотреть Минские соглашения или вообще «саботировать» их выполнение. Суслов добавил, что Москва рассматривает военное сотрудничество между Западом и Украиной как попытку ввести «Украину в НАТО через черный ход».
Путин и высшие московские официальные лица все больше обеспокоены тем, что Украина может в одностороннем порядке выбрать размещение баз НАТО / США и другой военной инфраструктуры, практически взяв на себя де-факто роль государства-члена НАТО без формального принятия в альянс. Но даже забив тревогу по поводу перспективы открытого военного конфликта, Путин призвал министра иностранных дел России Сергея Лаврова «добиваться серьезных долгосрочных гарантий безопасности России» на восточном фланге НАТО.
«Я не думаю, что русские действительно хотят вторгнуться в Украину. Они предпочли бы найти здесь способ достижения взаимопонимания, не требующий войны », – в конечном итоге отметил Биб. «Я считаю, что это решаемая проблема. Это то, с чем мы [США] сможем справиться, если проявим здесь немного дипломатической ловкости», – добавил он.