Создание постоянной оперативной группировки ВМФ России вблизи берегов Сирии ограничило «свободу действий Франции и НАТО» в Средиземном море, утверждается в отчете Комитета по обороне французского парламента. Об этом сообщает французский военный портал Opex360. Перевод основных положений публикации представлен изданием discover24.ru.
Благодаря своему военному присутствию в Сирии Россия смогла увеличить влияние в Средиземноморье – важном стратегическом пространстве, которое дает доступ к Ближнему Востоку. «Пункт материально-технического обеспечения», который имелся в Тартусе с момента заключения в 1971 году соглашения Москвы с Дамаском, стал полноценной военно-морской базой. К этому добавилась крупная авиабаза Хмеймим, расположенная недалеко от Латакии.
Российское военно-морское присутствие в Средиземном море, сократившееся после окончания холодной войны, в начале 2020-х годов значительно усилилось с созданием здесь «постоянной оперативной группировки ВМФ», приданной Черноморскому флоту России. В его составе не менее пятнадцати боевых кораблей, в том числе фрегаты класса «Адмирал Григорович», потенциально вооруженные крылатыми ракетами «Калибр», подводные лодки типа «Кило» и другие.
Военно-морская база Тартус укрепилась с развертыванием на ней батарей комплексов ПВО С-400 и берегового ракетного комплекса «Бастион-П», оснащенного противокорабельными крылатыми ракетами. То же самое можно сказать и о Хмеймине, где недавно были завершены работы по обеспечению временного развертывания стратегических бомбардировщиков Ту-22М и тяжелых истребителей МиГ-31К, оснащенных гиперзвуковыми ракетами «Кинжал».
В отчете, опубликованном парламентским Комитетом по обороне, депутаты Жан-Жак Феррара и Филипп Мишель-Кляйсбауэр предупредили, что указанное выше российское военное присутствие «представляет собой реальную проблему для французских сил».
Суть этой «проблемы» французские парламентарии, после заслушивания представителей ВМС, изложили следующим образом: «Российское присутствие серьезно ограничивает свободу действий Франции и ее партнеров в регионе Восточного Средиземноморья. Развертывание наших сил и средств, осуществляемое в настоящее время, регулярно приводит к взаимодействиям различной интенсивности с российскими силами, что подтверждают капитан Эрве Сирет и полковник Ромен Канепа, представляющие центр планирования и управления операциями Штаба вооруженных сил Франции».
Эти «взаимодействия» происходят как в море, в ходе развертывания ударной группы во главе с авианосцем «Шарль де Голль», так и в воздушном пространстве, поскольку полеты палубных «Рафалей» в этом районе «практически постоянно» происходят под наблюдением со стороны российских истребителей.
«Сегодня мы наблюдаем гибкое слежение за иностранными военно-морскими силами, дислоцированными в восточной части Средиземного моря, в частности, в сирийской зоне, и систематический перехват разведывательных наблюдательных полетов, выполняемых над этими водами», – пояснил офицер ВМС Франции Комитету по обороне.
Тем не менее, в отчете французских депутатов отмечается: в то время как американские силы регулярно осуждают «непрофессиональные» и «опасные» взаимодействия со стороны российских военных, с французскими моряками и летчиками те ведут себя иначе. По общему признанию, корабли французского флота, выполняющие миссии в Восточном Средиземноморье (как и в Черном море), регулярно подвергаются облету российскими боевыми самолетами, но до тревожных инцидентов дело никогда не доходило.
«Российские военные остаются очень профессиональными в действиях по отношению к французским ВМС», – подчеркнул Мишель-Кляйсбауэр во время рассмотрения доклада в комитете.
Французские парламентарии предпочли не упоминать для «общественности» своей страны, что военное присутствие России в Сирии осуществляется с согласия ее законного правительства, в отличие от операций военно-морской группировки стран НАТО. Примечательно, что в отчете Комитета по обороне приведено мнение французского генерала Филиппа Моралеса, где он сетует, что российские военные возможности «сделали более сложными для реализации» операции типа авиаударов в апреле 2018 года по якобы «объектам сирийского химического оружия».