Центр изучения долгосрочного будущего им. Фредерика С. Парди при Бостонском университете начал задумываться о том дне, когда коронавирус будет побежден. Для организации, занимающейся долгосрочным мышлением, имело смысл задаться вопросом, как может выглядеть мир после COVID-19. Судя по всему, возвращение к привычной жизни уже невозможно.
Сезон обучения
В течение 190 дней проекта было выпущено более сотни видео. Каждое длительностью в пять минут, в рамках которых ведется рассуждение о будущем после COVID-19.
Адил Найджам из Бостонского университета взял интервью у ведущих экспертов на 101 отдельную тему: от денег до долгов, от цепочек поставок до торговли, от работы до роботов, от журналистики до политики, от воды до еды, от изменения климата до прав человека, от электронной коммерции до кибербезопасности, от отчаяния до психического здоровья, от пола до расизма, от изобразительного искусства до литературы и даже о надежде и счастье.
Среди собеседников были президент Национальной академии наук США, бывший директор ЦРУ, бывший верховный главнокомандующий союзников НАТО, бывший премьер-министр Италии и королевский астроном Великобритании.
С помощью Zoom Найджам пообщался с экспертами со всех уголков планеты. Последним интервьюируемым стал бывший генеральный секретарь ООН Пан Ги Мун.
В рамках общения Найджам сделал вывод, что COVID-19 не стоит сравнивать с бурей, которую можно переждать. Мир до пандемии сложно было охарактеризовать как нормальный, и после ее окончания он таковым не станет. На то есть четыре причины.
Разрушение ускорится
Так же как люди с уже существующими заболеваниями наиболее восприимчивы к вирусу, глобальное воздействие кризиса ускорит уже имеющиеся переходные процессы. Как подчеркивает президент Eurasia Group Ян Бреммер, год глобальной пандемии, как обычно, может превратиться в десятилетие и принести еще больше разрушений.
Например, Фил Бэти из Times Higher Education предупреждает, что университеты изменятся «серьезно и навсегда», но в основном потому, что сектор высшего образования уже нуждался в переменах.
Лауреат Пулитцеровской премии редактор Энн Мари Липински приходит к такому же прогнозу для журналистики, а экономист из Принстонского университета Атиф Миан аналогичным образом обеспокоен структурным глобальным долгом.
Эксперт по торговой политике Дэни Родрик из Гарвардского университета считает, что пандемия ускоряет «отход от гиперглобализации», который уже начался до COVID-19. А экономист школы Парди Перри Мерлинг убежден, что «общество будет преобразовано навсегда… и возврат к исходному положению невозможен».
Политика станет более нестабильной
В то время как тучи сгустились над мировой экономикой, даже обычно оптимистичный лауреат Нобелевской премии по экономике сэр Ангус Дитон опасается, что происходит вступление в темную фазу, на которую уйдет «от 20 до 30 лет, прежде чем будет заметен прогресс». Политические эксперты, похоже, больше всего недоумевают.
Теоретик Стэнфордского университета Фрэнсис Фукуяма признается, что «никогда не видел периода, в котором степень неопределенности относительно того, как будет выглядеть мир в политическом плане, была бы большей, чем сегодня».
COVID-19 определил фундаментальные вопросы о компетенции правительства, росте популистского национализма, оттеснении экспертных мнений на второй план, упадке многосторонности и даже самой идее либеральной демократии. Ни один из опрошенных экспертов не ожидает, что политика где-либо станет менее нестабильной, чем это было до пандемии.
С геополитической точки зрения это проявляется в том, что декан-основатель Гарвардской школы Кеннеди Грэм Эллисон называет «лежащим в основе фундаментальным, структурным, фукидианским соперничеством», в котором быстро растущая новая держава Китай угрожает вытеснить США. COVID-19 ускорил и усилил это соперничество сильных стран с разветвлениями в Азии, Европе, Африке, Латинской Америке и на Ближнем Востоке.
Пандемические привычки сохранятся
Однако не все изменения нежелательны.
Эксперты по всем секторам отмечают, что привычки, выработанные во время пандемии, никуда не исчезнут. И речь идет не только об удаленной работе.
Робин Мерфи, профессор технических наук Техасского университета A&M, убежден, что «роботы начнут развиваться стремительнее» в результате COVID-19. Они стали распространены во время пандемии как доставщики, исполнители тестов на COVID-19. Они предоставляют автоматизированные услуги и даже используется дома.
Карен Антман, декан Медицинского факультета Бостонского университета, и Адил Хайдер, декан Медицинского университета Ага Хана в Пакистане, уверены, что телемедицина никуда не денется.
Вала Афшар, главный специалист по цифровым технологиям в компании Salesforce, разрабатывающей программного обеспечения, пошел дальше. Он утверждает, что в мире, пережившем COVID-19, «все бизнесы превратятся в цифровые». Им придется все больше работать через Интернет.
Кризис создаст возможности
Научный журналист Лори Гарретт, которая на протяжении десятилетий предупреждала о глобальных эпидемиях, воображает возможность исправить несправедливость экономической и социальной систем, поскольку «не будет ни одной деятельности, функционирующей как прежде». Также существует возможность фундаментальной реструктуризации в результате потрясений.
Эколог Билл МакКиббен говорит, что пандемия может стать тревожным сигналом, который заставит людей осознать, что «кризис и катастрофа реальны», но могут быть предотвращены.
Они не одиноки в своих выводах. Экономист Томас Пикетти признает опасность роста национализма и неравенства, но надеется, что люди научатся «больше инвестировать в государство для всеобщего благосостояния». По его словам, «COVID укрепит легитимность государственных инвестиций в системы здравоохранения и инфраструктуру».
Бывший министр окружающей среды Эквадора Иоланда Какабадсе также считает, что мир признает, что «здоровье экосистемы равно здоровью человека», и сосредоточит внимание на окружающей среде. А военный историк Андрей Басевич хотел бы увидеть работу в направлении «определения национальной безопасности в 21 веке».
Ахим Штайнер, администратор Программы развития Организации Объединенных Наций, восхищен огромной суммой денег, которая была мобилизована для реагирования на этот глобальный кризис. Он задается вопросом, может ли мир стать менее жадным на гораздо меньшие средства, необходимые для борьбы с изменением климата, прежде чем последствия станут необратимыми и катастрофическими.
Ноам Хомский подвел отличный итог: «Мы должны спросить себя, какой мир нас ждет и в каком мире мы хотим жить?».