История создания первой самодвижущейся конструкции, использующей паровой двигатель, начинается с паровой телеги французского военного инженера Никола Жозефа Кюньо, сконструированной им в 1769 году. Это был прототип одновременно автомобиля и паровоза. Паровой двигатель управлял передним колесом, а двигалась такая трёхколёсная телега по дороге. Основным её предназначением разработчик считал перемещение больших военных грузов – пушек и боеприпасов к ним.
Внешне телега никак не напоминала паровоз в привычном для нас классическом виде. Конструкция на дубовой раме с ведущим передним колесом, немного выше и впереди которого висел огромных размеров паровой котёл. Два вертикальных поршня поочерёдно двигались вверх-вниз, напоминая движения ног велосипедиста. Но каждый ход поршня проворачивал колесо на ¼ его окружности.
Дальнейшего развития эта конструкция не получила по политическим причинам. В 1770 году Кюньо за свою политическую деятельность в качестве оппозиционера был отправлен в ссылку, что и поставило крест на перспективах его паровой телеги.
Правда, к чести французов, традиционно бережно относящихся к своей истории и предметам, её олицетворяющим, они разместили пародвижущегося первенца в парижском Музее искусств и ремесел. Но всё же конструкцию Кюньо ещё нельзя назвать паровозом в привычном его понимании. Для созревания идеи транспортного средства, движущегося под управлением паровой машины по металлическим рельсам, понадобилось ещё 30 лет.
И по иронии судьбы созревала эта идея одновременно с созреванием и взрослением английского мальчика, родившегося в следующем, 1771 году, после остановки работы над пародвижущейся машиной Кюньо. Звали его Ричард Тревитик. Никто не мог тогда предположить, что мальчик, родившийся в шахтёрской семье, который больше любил заниматься спортом, чем учёбой, в дальнейшем произведёт переворот в транспортном машиностроении.
На развитие технических навыков и знаний, кроме скрытого до поры таланта, повлияло окружение, в котором постоянно находился мальчик. Район, богатый полезными ископаемыми, с множеством горнодобывающих предприятий, на которых работали его отец, родственники и друзья, был насыщен различными механизмами. Многие их них работали на паровых двигателях. Повзрослев и набравшись знаний и опыта, юноша стал консультантом, на первых порах пользуясь высоким авторитетом среди шахтёров своего отца. Постепенно Ричард стал специализироваться на усовершенствовании работы паровых двигателей и насосов.
Дело в том, что в начале XIX века все паровые двигатели работали на принципе, предложенном непререкаемым авторитетом в этой области Джеймсом Уаттом. Они были очень громоздкими, так как использовали пар низкого давления. Став признанным знатоком паровых машин и главным инженером в одной из машиностроительных компаний, 29-летний Ричард Тревитик смело бросил вызов устоявшимся канонам двигателестроения тех лет. В своих разработках он в 5 раз поднял давление пара в котле парового двигателя, что позволило получить ту же мощность, что и машинах Уатта, но при значительно меньших размерах котла. Весь технический бомонд того времени поднял шум, резко осудив такие опасные эксперименты. Тот же Джеймс Уатт писал тогда: «Только убийца, ни во что не ставящий человеческую жизнь, может настаивать на применении пара в 7-8 атмосфер».
Но, не смотря на сильнейшее сопротивление консерваторов, в 1801 году Ричард Тревитик, всё же запатентовал паровую машину высокого давления. Первоначально изобретатель планировал сконструировать на её основе карету, двигающуюся по ровной дороге. Самодвижущаяся повозка, построенная изобретателем, произвела настоящий фурор среди жителей городка Кэмборн.
Земляки Джеймса толпами высыпали на узкие улочки, поглазеть на громыхающую и пыхтящую паром карету, двигающуюся со скоростью пешехода. К ней сразу «прилипло» название «дракон Тревитика». Но жизнь «дракона» была короткой. Во время одной из демо-поездок, легкомысленный «водитель» зашёл перекусить в придорожную корчму, забыв при этом уменьшить огонь в топке котла. Во время вынужденной стоянки телеги вода в котле выкипела, он раскалился докрасна, и вся деревянная конструкция сгорела в соответствии с неумолимыми законами природы.