В два года Ёсикадзу Накамура (на фото) испытал на себе атомную бомбардировку города на юго-западе Японии. Четыре года спустя, пишет Mainichi Shimbun, он пошел в начальную школу, где немедленно стал объектом издевательств. Сейчас 80-летний Накамура утверждает, что «для установления настоящего мира необходимо искоренение дискриминации». Следует отметить – в оригинальной статье по негласным японским традициям не упоминается происхождение ядерной бомбы, уничтожившей Нагасаки и его жителей в 1945 году.
На выпускной церемонии начальной школы весной 1955-го классная руководительница произнесла имя Ёсикадзу Накамуры. Однако он не встал и не подошел к ней. Хотя на этой церемонии она обратилась к нему, используя его полное имя в присутствии родителей учащихся, прежде она и все одноклассники называли его «Генбаку», что означает «Атомная бомба».
Соответственно, Накамура не отреагировал. Он крикнул учительнице, чтобы она называла его по прозвищу, которое она обычно использовала. Но женщина вновь произнесла его полное имя. Принимая во внимание чувства своей матери, присутствовавшей на этом торжественном школьном мероприятии, он в конце концов ответил на обращение классной руководительницы.
Тот факт, что практически все в школе игнорировали его настоящее имя вплоть до выпускной церемонии, был «самым непростительным», вспоминал пожилой японец.
Ядерный ужас ребенка
9 августа 1945 года Ёсикадзу Накамура находился в своем доме. Атомная бомба упала примерно в 1,2 км от этого места. Оказавшегося под пылающими обломками, разбросанными по всей окружающей территории, его спасли родственники-мужчины, проживавшие по соседству. Позже он узнал, что из-под завалов также были слышны крики его 9-месячного младшего брата Масатоши. Однако пожар усилился и Масатоши не удалось спасти. Его кости впоследствии были найдены в обгоревших развалинах их семейного дома.
Накамура был найден без сознания, его посчитали мертвым и положили среди погибших, которым готовили кремацию. Его 10-летний старший брат Цунеми успел заметить, что пальцы ног у двухлетнего Накамуры шевелятся. Вспоминая об этом, пожилой японец добавил, что брат, спасший ему жизнь, скончался несколько недель спустя, 16 сентября.
Подвергшийся воздействию атомной радиации он, будучи ребенком, потерял все волосы и не мог двигать пальцами на обожженных ногах. Поскольку дом их семьи был полностью уничтожен, его семья несколько раз переезжала с места на место за городом, стараясь найти жилье подальше от эпицентра взрыва.
После поступления Накамуры в начальную школу другие ученики смеялись над его отсутствующими волосами, называя его «Лысый», а классная руководительница хранила молчание по этому поводу. В третьем классе у Накамуры начали отрастать волосы, поэтому дети изменили его прозвище на «Каппа», имея в виду «речное дитя» – мифическое существо из японского фольклора. В пятом классе у Накамуры большая часть волос отросла, поэтому его одноклассники и руководительница класса стали называть его «Генбаку» («Атомная бомба»).
После церемонии выпуска в начальной школе одноклассники стащили аттестат Накамуры. Тем утром он заявил своей матери Ине: «Спасибо вам, что до сих пор отправляли меня в школу».
После того, как его отец Касиро скончался в 1949 году в возрасте 47 лет, его семья не могла позволить себе даже купить ребенку новые учебники. Накамура смог окончить начальную школу только благодаря усилиям матери, которая не чуралась даже тяжелого физического труда, например, работы на строительстве дорог.
Желая подарить свой аттестат об окончании школы матери, Накамура сделал все возможное, чтобы вернуть его. Но к тому времени, когда аттестат вновь был у него в руках, документ оказался разорван (фото ниже).
Японец второго сорта
Поступив в среднюю школу, Ёсикадзу Накамура столкнулся с другой формой дискриминации. По мере приближения окончания школьной учебы он выразил надежду работать на судостроительном заводе, но классный руководитель заявил ему, что это невозможно из-за его «атомного» происхождения.
Это был первый случай, когда он узнал о дискриминации в стиле «буракумин», остатке кастовой системы феодальной Японии, когда ее жители из определенных общин подвергались социальному остракизму. Руководитель его класса оказался прав, поскольку на экзамене по приему на работу Накамуре задали вопрос о месте происхождения парня. После ответа «Нагасаки» ему тут же отказали в трудоустройстве.
«Я не хотел сдаваться, даже после того, как мне отвечали что-то подобное, пока все отборочные экзамены не закончились», – вспоминал Накамура.
Он выучился на сапожника и начал работать на доставке почты. Парню приходилось много передвигаться по холмистой местности Нагасаки на велосипеде и пешком, несмотря на последствия детских ожогов на ступнях.
Когда мужчине исполнилось 50 лет, он начал активно участвовать в освободительной деятельности в отношении буракуминов. Вместе с друзьями из Нагасаки он рассказывал на экскурсиях студентам и другим посетителям о своем опыте дискриминации и о том, как он пережил атомную бомбардировку и стал «хибакуся» (с яп. «люди, перенесшие взрыв»).
«По мере того, как я приобретал опыт активистской деятельности, то все больше понимал, что феодальная дискриминация буракуминов и была причиной дискриминации, с которой я столкнулся уже в начальной школе», – вспоминает Накамура.
Он продолжал активистскую деятельность, пока в возрасте 65 лет у него не случился инсульт. Но и в последующие годы, несмотря на еще два инсульта, он продолжил участвовать в протестах против ядерного оружия.
9 августа, спустя 78 лет после падения атомной бомбы на его город, Ёсикадзу Накамура вознес молчаливую молитву у своего дома, встав и повернувшись в направлении к месту своего рождения. Он до сих пор бережно хранит свой аттестат об окончании начальной школы. Указывая на его разорванные части, Накамура произнес: «Здесь заключена горечь школьных лет, когда я впервые подвергся дискриминации».